По ходу, мои бодрые пожелания про "рассосется и поржем" были немного того, чуток поспешными: япошки показали себя конченными сыкунами и отморозками, – станцыя вовсю продолжает пыхтеть в атмосферу свежим перегаром, а они даже не начали чесаться. И есть мнение, что нормально чесаться они уже не будут: время прощолкано. Надо было сразу резко кидаться и любой ценой останавливать нарастающую Жопу, то есть убирать со станции делящуюся массу, не доводя дело до совсем уже нехорошего, и эта цена при всей ее КакбэТрагичности получилась бы смешной – ну облучили бы тыщу-две народу, половина бы склеила ласты, ну и че такого, по большому счету. Однако факты – упрямая вещь: гордые самураи элементарно зассали лезть к аварийным кастрюлям и работать по-чернобыльски. Так что ценник теперь будет совсем другой, и выкатывать эту цену предстоит ВСЕМ.
Сразу поясню, почему этот ценник растет каждый день: вот смотри, на ФукАЭС четыре аварийных машыны. В двух из них однозначно расхлестано все до основания, то есть все то топливо, которое поддерживало реакцыю, оно сейчас предоставлено самому себе и делает все, что заблагорассудится. А прийти в голову ядерному топливу может только одно: ГРЕТЬСЯ И ЛЕТАТЬ. Топливо греется, в нем полно осколков деления, уран продолжает разваливаться на цезий со стронцыем, или на барий с криптоном, или еще как – и вся эта смесь взлетает в воздух на том самом дымке, которого так испугались косорылые сыкуны. Нетрудно догадаться, что самый нажористый, а потому не шыбко летучий жир далеко не улетает, а падает прямо тут же, на расхлестанные здания, на территорию станции. Весь этот нагар смывается водичкой и стекает с разрушенных зданий под ноги будущим ликвидаторам. Кроме того, там рядом с реакторами еще есть этакие ванны тринадцатиметровой глубины, в которых валяется уже отработанное (то есть в тыщу раз более злючее) топливо, которое уже постояло в реакторе. Это топливо положено хранить под шестью метрами воды, да на хорошем протоке, чтобы оно охлаждалось – но никакой воды там сейчас нет, и отработанное топливо свободно греется и прожырает тоненькие оболочки своих цыркониевых трубок. Его тоже поливают водичкой, и эта водичка стекает вовсе не спецканализацыю, а просто обратно в здание, и далее во двор. Отвлекусь на секунду и добавлю, что стакана такой водички хватит роте краснорожих десантников – а водичка эта льется тыщами кубов, и где-то рано или поздно высыхает, - то есть смытая с ТВЭЛов грязь начинает летать по ветру вместе с пылью, и кататься на колесах машынок. Словом, япошки своего добились – меры вовремя не приняли, малой кровью решать вопрос не захотели, и теперь к реакторам скоро станет УЖЕ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО не подойти, потому что каждая минута простоя означает все новые десятки и сотни килокюрей активности, которые вырываются наружу из тех объемов, в которых им положено находиться.
.
