Западный Памирский тракт

[Livilla]

Западный Памирский тракт.

Памирский тракт - высокогорная дорога, связывающая киргизский Ош с таджикскими Хорогом и Душанбе. Звучит крайне интригующе и заманчиво. Но сразу хочу уточнить, никаких особых целей, вроде там чего-нибудь достичь, куда-нибудь забраться и что-то небывалое увидеть, мы перед собой не ставили.
Наша задача была куда скромнее: хотя бы просто проехать по этой дороге без особых проблем. Уже одно это для меня, например, настоящее преодоление. Потому что путь проляжет по совершенно безлюдным и необитаемым местам на высоте три с половиной - четыре километра. А я уже не так молода, да и здоровье оставляет желать лучшего. И как там в заоблачных высях поведет себя мой совсем не идеальный организм – неведомо.
Ну да где наша не пропадала! Интересно же!

Обогнув Душанбе мы сразу выходим на сам Памирский тракт. Но здесь он раздваивается. Вариантов два: «верхняя дорога», северная, идет через Рогун, и «южная», через Нурек на Куляб.
Решили по южной – хотелось хоть одним глазком глянуть на Нурекскую ГЭС.

К слову, после Душанбе платные дороги закончились. Катайся бесплатно, сколько душе угодно. Местная ГАИ не донимала и, похоже, не слишком свирепствует вообще: во всяком случае, сплошную, даже двойную, здешний народ пересекает безбоязненно. Главное не слишком торопиться, скорость здесь замерять научились. Впрочем, наш бдительный радарчик всегда своевременно о таких засадах предупреждал.

Чтобы попасть в Нурек. Пришлось немного свернуть с трассы. И почти сразу открывается поселок энергетиков.



Насколько понимаю во все времена и при всех властях энергетикам живется хорошо. Потому что они окучивают самый ценный ресурс.
Расположилась вся эта красота на реке Вахш. Ее же и перегородили плотиной, заставив наполнять Нурекское водохранилище.



Нурекская ГЭС на реке Вахш - самая высокая электростанция в мире. Советский энергетический гигант. Легенда.



Но смотреть на нее нам предлагалось вот с этого бережка. Дальше – ни-ни. Объект режимный, охраняется строго. Кругом солдаты с автоматами.

Но если нельзя, а очень хочется, то можно. Можно договориться с местными ребятами. За небольшое вознаграждение они отвезут наверх. Тут даже налажен своего рода небольшой экскурсионный бизнес. Работники станции при случае охотно доставляют наверх туристов. Вот и нам предложили, ну а мы тут же согласились.

На своей машине проехать не разрешили - номера российские. Смешно и странно, ей-Богу, как будто не русские проектировали и строили эту самую ГЭС. Ну да что теперь - пришлось пересесть в старенький дребезжащий автомобильчик.
Сначала, как водится, по серпантину в гору. А потом – сюрприз! – внутрь горы.
Да что же это за день у меня такой выдался – сплошные прогулки под землей! Там целая сеть туннелей. Над головой устрашающе грохочет вода, со стен капает и стекает, а мы петляем по слабо освещенным проходам. Знала бы – не поехала.
Слава Богу, все это довольно быстро закончилось – и вот мы на обзорной площадке. Долго задерживаться нельзя. Фотографировать тоже (ну разве что пару снимков на память, чем мы и не преминули воспользоваться).




Впечатление ГЭС производит мощное. Настоящее советское наследие в лучших традициях. Ощущение невероятной мощи и безграничных возможностей человека (советского человека) к созиданию.
Воистину, нам нет преград ни в море, ни на суше.
Хоть так на миг прикоснуться к великим деяниям наших отцов, постоять перед этим грандиозным памятником трудовому подвигу и дружбе народов – и в обратный путь.

 

[Livilla]

А путь проходит по изумительной красоты долине Вахша.
Плотина решительно изменила рельеф местности, и теперь взору открываются невероятно колоритные и выразительные пейзажи.






Вахшская долина порадовала нас не только прекрасными видами, но и свежей горячей пищей.
Наконец-то можно что-то съесть помимо своих рюкзачных запасов.
На перевале расположился придорожный базар. В огромных чанах варилась похлебка. Она чем-то напоминала гороховый суп. Из чего ее мастерили – не поняла (торговки по- русски совсем не говорили). Но было вкусно. Судя по количеству припаркованных машин, вкусно было не только нам.

[/url]


Передохнули, теперь не мешкая вперед. Время поджимает. Хорошо бы до темноты успеть пройти КПП и оказаться уже в Горном Бадахшане.
Поэтому до самого Куляба остановки не планируются.





Но Куляб проехать оказалось не так-то просто: дорога возле какого-то пригорода с непроизносимым названием была плотно перекрыта милицией, все машины заворачивали. Похоже, ждали чей-то высокопоставленный кортеж.
Ох и поплутали мы по местным закоулкам! Не раз вспомнили фильм «Бриллиантовая рука». Но потом догадались сесть на хвост местному водителю – и следом за ним по каким-то объездным тропам вырваться из затора.

Ну наконец-то Куляб! Теперь можно поесть, отдохнуть – до Бадахшана уже рукой подать.
Солнце клонилось к вечеру. Мы устали от жары, снова проголодались, поэтому поспешили в центр, мечтая плотно подкрепиться чем-нибудь вкусным. Первым делом на базар. Уж там-то всегда люди и еда.

Не тут-то дело было. Люди, может, и толкались, а вот еды не было совсем. Весь второй этаж базара, где и располагались закусочные, был закрыт – припозднившиеся посетители доедали последние манты. На нашу долю ничего не осталось. Да и сама обстановка… Темновато, грязновато и запахи неаппетитные.

Махнули рукой на местный общепит, купили на выходе лепешку и десяток яиц – в крайнем случае на газовой горелке яичницу приготовлю.

Посоветовали нам еще одну харчевню – напротив базара. Сказали, что там чисто и кормят разнообразно. Зашли. Предложили нам борщ и котлеты. Это в Средней-то Азии!! Ну уж спасибо. Лучше яичницу.

Словом, сели в машину и уехали. Голодные, сердитые, разочарованные. Обиделись и даже фотографировать ничего не стали. Махнули прямиком к границе Бадахшана.
Правильно сделали: по дороге все же попалась уютная кафешка, где, наконец, оголодавших путешественников ждали лагман, шурпа и люля-кебаб.
Ну теперь нам до границы ГБАО (Горно-Бадахшанской Автономной) хватит.

Постепенно дорога стала портиться. Пошел старый изломанный советский асфальт. Значит, до ГБАО уже недалеко.

 

[Livilla]

А потом показался КПП и шлагбаум. Пришла пора опробовать наши худжандские «пермиты» в деле.
Пограничники при оружии, серьезные. Забрали наши паспорта, допуски и пропуски – и на регистрацию. Мы ждем в машине. Сидим смирно, не высовываемся.

Однако же у погранцов глаз острый – углядели среди нас молоденькую хорошенькую и презентовал ей дыньку, какую-то местную разновидность.
Как только это солнечное чудо оказалось в машине, все пространство немедленно наполнилось сладким ароматом. Я и не подозревала, что такие дыни вообще бывают на свете. Сама маленькая, круглая, янтарно-желтая. А благоухала просто головокружительно.
Позже на привале я даже сфоткать ее не успела. Пока опомнилась – ее уже съели.

А потом вынесли нам наши документы: все было в порядке. Пожелали счастливого пути (по-русски все говорят хорошо) – и открыли шлагбаум.
Ну вот, мы у цели нашего путешествия.
Первые километры по Горному Бадахшану




Едем не спеша: уже вечер, надо выбирать место для стоянки. А вечер хорош: тепло, солнце ласково золотит вершины гор, вокруг предвечерняя благостная тишина.
Наметанным глазом бывалых путешественников выхватили небольшую ровную полянку невдалеке от дороги.




Под чинарой решили разбить лагерь.





Установили палатки, столик и походные стулья. Удобно устроились, достали подаренную дыньку, разрезали на аппетитные сочные ломти – и принялись ее неспешно поглощать. Стемнело быстро. Мир готовится отойти ко сну. Мы не спеша обмениваемся впечатлениями от прожитого дня...

Как вдруг по нашему лагерю резанул яркий свет фар. Машина съезжает с трассы – и прямиком к нам. Мы все во внимании. Такие штуки – неспроста.
Подъезжает джип, а в нем ребята в форме и при оружии. Выходит один, вежливо здоровается и начинаются вопросы: кто мы, откуда, что здесь делаем и т.д.
Мы – само дружелюбие: туристы из России. Путешествуем семьей (оно видно даже невооруженным глазом). Мечтаем проехать по Памирскому тракту. Сами из Екатеринбурга.

О, это волшебное слово «Екатеринбург»! Универсальный ключ к доброжелательному отношению. Вопрошающий сразу признается, что город ему не чужой – и дальше разговор пошел совсем в другом русле.

Оказывается, река, возле которой мы так непринужденно остановились, называется Пяндж. Граница с Афганистаном рядом. На противоположном берегу реки светится огнями афганский кишлак – и не так, чтобы мирный.
Мы забеспокоились: может, свернуть лагерь и куда-нибудь перебраться?
Нам ответили, что это лишнее, но к реке ходить не надо: там патрули, стреляют во все, что движется, особенно ночью.
Заодно поинтересовались, не надо ли чего – а то тут рядом село, можно продуктов привезти.

Мы горячо поблагодарили, сказали, что все у нас есть.
Напоследок я задала вопрос: а красавицу-то нашу дочь не похитят? Мне с улыбкой ответили, что нет, если будем благоразумны и к реке не пойдем.

На этом любезнейшим образом распрощались, и мы остались в некоем ступоре: перед нами Пяндж и Афган за рекой. Мы как-то считали, что это будет после Хорога.
Просчитались.
Впрочем, все эти соображения нисколько нам не испортили вечер.
Ну Пяндж, ну Афган… ну и что? «Под сенью дружеских штыков» нам прекрасно отдыхалось после утомительного дневного перегона.

 

[Livilla]

Спали мы спокойно. Все было тихо, ничто и никто не потревожил наш мирный отдых.
Проснулись рано. Быстро позавтракали, не мешкая свернули лагерь – дорога звала.
Утро солнечное, ясное, но все равно было немного тревожно: Памир все-таки, как там оно дальше будет. Едем вдоль Пянджа. По ту сторону - Афганистан.





Дорога, к слову, отличная. На Памире – и такая хорошая трасса? Неожиданно. Впрочем, ларчик просто открывался. Выяснилось, что в Таджикистане вовсю трудятся китайские строители: мостят Один Пояс – Один Путь. Этот участок дороги отстраивали они.

Едем-едем, а все равно как-то не верится, неужто и впрямь на Памире? На самом-пресамом? На Крыше Мира?
Постепенно все сомнения рассеиваются, и проникаешься мыслью, что и вправду Памир. Где еще можно увидеть такие суровые пейзажи?
Да, это даже не Тянь-Шань.





И, интересно, что там за речкой.

В это время года Пяндж – речушка ни о чем: перейти вброд даже я бы отважилась.
Что удивило – очень мутная. Первый раз вижу горную реку, несущую такое количество песка и глины.
А за рекой обычная жизнь: все заняты своими делами. Едут на машинах, на ишаках, на мотоциклах, на своих двоих...

























Здесь везде использует почти исключительно камень. Чего-чего, а этого в избытке. Кажется, кроме него больше вообще ничего нет. На склонах никакой растительности. На редкость суровые горы.

Из камня сложены дома, оградки, кошары, пастушьи балаганчики.












А уж как постройки лепятся к скалам – настоящие ласточкины гнезда. Как они не боятся? В темноте шаг-другой в сторону – и уже отвесный обрыв.






Однако же спутниковая тарелка на крыше примостилась.







Что интересно, в Узбекистане дома строят таким образом, что все окна смотрят во внутренний дворик. Снаружи видна только сплошная глинобитная стена.

Здесь же дома окнами повернуты наружу, во внешний мир. Как и русские избы.

 

[Livilla]

Машина летит вперед, мысли летят еще быстрее. Как оказалось, совершенно напрасно.
Отличное шоссе нас сопровождало всего километров двадцать. Затем пошел старый советский асфальт в хлам разбитый грузовиками.
Что нас ждет впереди, стало ясно, когда увидели, как навстречу, тяжело и надсадно пыхтя, с трудом выворачивает фура.






Сбрасываем скорость.
А потом и вовсе пошла грунтовка. Грубая, жесткая. Участки с уцелевшими кусками асфальта были еще хуже. Стало трясти, да так, что внутренности временами подкатывали к горлу.
Скорость упала до 20-40 км/час. Искоса поглядывали на афганскую сторону: там тоже такая же грунтовка.
Интересно их так же немилосердно трясет, как нас, на каждой кочке? Или на ишачках все же помягче?
Ну да ладно – мы не унывали. Пусть ехать пришлось неспеша, зато можно лучше разглядеть, что делается вокруг. Интересно же!













Водопровод по-памирски. Рядом, между прочим, придорожные гранаты.







Пяндж зажат скалами, его камни чуть ли не под землю загнали.















Куда только эти ЛЭПы не доберутся! Я их встречала в совершенно невозможных местах.
Энергетики отчаянные люди!






Кстати, это таджикский кишлак. Он хоть и на той стороне, но это территория Таджикистана. Здесь такое иногда случается. К нему протянуты провода таджикской энергосистемы.





В жаркий день в каменной духоте ущелья такие минуты как подарок.





А вот это сюрприз неприятный: дорога завалена осыпью. Объезд.





Ладно, объедем. И порадуемся, что камни сошли не перед самым нашим носом.
Все равно небо голубое, настроение отличное, горы прекрасные.






Время от времени встречаем напоминание, что граница в прямом смысле рядом.







Регулярно навстречу идут вооруженные пограничные патрули с собаками. Их, естественно, даже не пытались фотографировать – от греха подальше.

Между тем солнце поднимается все выше, его белый режущий свет добирается до самого дна самого глубокого ущелья. Становится очень жарко. Но ведь рядом Пяндж.
А ножки в Пяндже помочить?

 

[Livilla]

Этот афганец торопится ну совершенно напрасно.



Он еще не знает, что его ждет вперед. А мы знаем. И хорошо представляем его реакцию, которая воспоследует через каких-нибудь пять минут: с нами то же самое случилось на Тянь-Шане.





Камнепад перегородил дорогу.




Все везде одинаково: сначала стоишь озадаченно, потом берешь лопату и разгребаешь завал. Можно даже руками.
Потому что техника тут явно стоит для украшения, но никак не для работы.





Притормозили. Смотрим, сопереживаем. Рядом пара велосипедистов откуда-то из Европы.





К слову, их там немало толкается на тракте: велосипедистов, байкеров и прочего туристического люда. Натуральный интернационал.
Завал потихоньку разгребали. Первые отважные уже поехали.
Вот афганская амазонка в глухой чадре успешно прорвалась через каменную преграду.





Ладно, полюбовались и хватит. Передышка закончилась. Едем дальше.

А на дворе, между прочим, уже позднее утро. Самое время что-нибудь бы перекусить. Уже привычным грустным взглядом обводим здешние постройки. Никаких харчевен, разумеется, на горизонте не наблюдается.





А если и наблюдаются, то там совершенно пусто и есть нечего.





Выручил нас придорожный тандыр, устроившийся у автобусной остановки. И прямо на наших голодных глазах из него доставали только что испеченную самсу. Мы радостно сгребли чуть не всю выпечку и сразу повеселели: позавтракать будет чем.

В придачу к самсе обзавелись попутчиком: почтенного вида дедушка в чалме попросил его подвезти.
Не проблема: машина большая, места всем хватит. Усадили аксакала и поехали.

По дороге погоревали, что из-за скверной дороги не успеем на афганский рынок в селе Ишкашим. Какой Ишкашим! До Хорога-то добраться - и то вопрос.
И тут седобородый аксакал подал нам идею посетить афганский базарчик в соседнем кишлаке (его название я не воспроизведу). Мы за эту идею ухватились сразу же. Потому что одно из моих заветных желаний было как раз попасть на субботнее афгано-таджикское торжище. Ну вот хотелось - и все тут. Никаких видов или планов не строила. Просто побывать.

 

[Livilla]

Ехать оказалось недалеко. Дедушка взялся быть нашим проводником: подсказал, как лучше подъехать и где остановиться, а потом вообще сопровождал нас по рынку.
Рынок обнесен глухим забором. У входа стоят пограничники, за порядком внутри наблюдает милиция.
Ну я гляжу во все глаза.








Женщина в глухой чадре, в такую жару! Невообразимо. Тут от жары впору кожу снять, а она до пят закутана в черное.









































Самое больше впечатление на меня произвол этот торговец.
Спросил меня: «Шурави?» «Шурави, шурави. Россия».
Он запомнился своей солидной основательностью и чувством собственного достоинства.
И товар он предлагал не спеша, с толком, с расстановкой.

 

[Livilla]

Ну как было не купить шарфик, арафатку или афганскую кепочку? Купили, конечно.
И шарфик




и арафатку. Заодно и лепешку. Неведомо, где еще представится случай пополнить припасы.
Мы уже поняли, что в Таджикистане туристов не кормят и на них здешний мир не рассчитан.
Пора и честь знать, да и аксакал ждет. Довольные, мы загрузились в машину и в путь.

Где-то недалеко от очередного селения наш почтенный попутчик нас покинул, пожелав всякого благополучия и, конечно, пригласив в гости.
Мы от души его поблагодарили - за помощь и за приглашение, но время не ждет. До Хорога еще далеко.

А это сельское хозяйство по-памирски. Ну как ту можно хоть что-то вырастить? На камнях. Под жарким солнцем! Но ведь выращивают. Непостижимо!





Едем дальше. А дальше уже за полдень. Трясет немилосердно, солнце раскаленное, свет режущий, выматывающий, беспощадный.

Очень скоро мы с дочерью просто скисли. Не радовало ничего – ни живописные виды, ни зелень кишлаков, ни шумный Пяндж. Вода казалась грязно-глинистой, пыль противной, солнце безжалостным.
А уж дорога! Вытряхнула всю душу вместе с внутренностями.

И вот тут до меня дошло, что Памирский тракт это не прогулка и не развлечение. Его надо ПРЕОДОЛЕТЬ. Именно так: не проехать, не миновать, а именно преодолеть. Преодолеть свою слабость, головокружение от перепадов высот, тошноту, головную боль, сердцебиение, красный от крови носовой платок по утрам, страх высоты на горных кручах…
Просто проехать по нему – уже достижение.





Конечно, ничто не мешает отмучиться до Хорога, а потом выйти на «верхнее» асфальтированное шоссе.

И можно свернуть, обрыв обогнуть,
Но мы выбираем трудный путь.
Опасный как военная тропа.

Поэтому упрямо продолжали двигаться по «нижней».
Правда, мысль, что 300 км. от Хорога до Мургаба проходят по совсем уж пустынным и нежилым местам, и дорога там не в пример хуже (хотя куда уж хуже – не знаю), все назойливее крутилась в голове, повергая в душевный трепет.

Впрочем, «не буду думать об этом сегодня. Я подумаю об этом завтра».

А пока пережить бы день сегодняшний. Мы с дочерью совсем расклеились. И тогда наш глава семейства остановил машину и сказал, что так путешествовать нельзя. В конце концов, от поездки надо получать и удовольствия. Спешить нам незачем, в Хороге нас никто не ждет, и вообще – привал.

Выбрали место у реки





Укутались хорошенько - спрятавлись от лютующего солнца





и к воде





В свое удовольствие бродили по берегу, шлепали по воде. Лучше всего было устроиться на прогретом камне, опустить ноги в холодную воду, греться в солнечных лучах и ни о чем не думать.

После водных процедур полегчало нам изрядно. Встряхнулись и поехали дальше - преодолевать тракт.Ближе к Хорогу селения пошли чаще – на той стороне тоже.





Собственно, я только «ту сторону» и могла фотографировать - с заднего-то пассажирского места. На переднем устроилось наше любимое чадо.

Пяндж становился шире. Он здесь уже мало напоминает стиснутый скалами горный поток.











Но до Хорога в тот день мы так и не добрались – заночевали в поле посреди камней и горных красот.








Афганская лепешка нас выручила на ужин.





Правда, я к ней добавила яичницу из кулябских яиц с луком и помидорами. Нам хватило (привыкли уже к скудным памирским харчам).

 

[Livilla]

Утром проснулись свежие и бодрые, будто и не было десятков километров изнурительной тряски. Позавтракали, выпили свежего чаю и отправились на встречу с Хорогом, как-никак, столица Горно-Бадахшанской Автономной области. Город для Памира ключевой. Там сосредоточены все государственные и административные учреждения, банки, культурно-развлекательные заведения, игровые залы, бильярдные и т.д. И, конечно, жесткий контроль за всякого рода праздношатающимися и вновь прибывшими.

Нам очень хотелось попасть на воскресный базар и запастись чем-нибудь вкусным.
Настроение прекрасное, утро ослепительное, дорога стала не в пример лучше. Словом, окрыленные, летим вперед.





Ближе к Хорогу обе стороны Пянджа стали напоминать сплошной цветущий сад. Кишлаки тянутся один за другим, зелень радует взгляд. И вообще все замечательно!











Кстати, за все время поездки по Памирскому тракту не видела ни одной мечети. Памирцы – исмаилиты. Их кумир – Ага-хан IV.
Исмаилизм чрезвычайно любопытное религиозное течение. Исмаилитами, по сути, были ассасины – этакие ниндзя Среднего Востока. Правда, после разгрома монголами их крепости Аламут и гибели Горного Старца течение утратило черты тоталитарно-террористической секты, стало просто еще одним религиозным ответвлением ислама. Но очень своеобразным и мало похожим на ортодоксальный ислам.